1996 Полонизация Евреизация

Мартынов, А. Полонизация, русификация и прочие «зации». «Евреизация» / А. Мартынов // Кобрынскі веснік. – 1996. – 1, 21, 28 лютага, 2, 6, 23, 27 сакавіка, 6, 10, 17, 25 красавіка, 18, 22 мая, 15 чэрвеня.

Полонизация, русификацияи прочие «зации»

«ЕВРЕИЗАЦИЯ»

В отличие от иных за­головков данных заметок это слово приходится выделить кавычками, поскольку по ряду спе­цифических причин, в те­чение ряда столетий вли­яние еврейства на жизнь остального населения носило весьма своеоб­разный характер, что от­нюдь не отразилось на его весе и масштабнос­ти.

Среди не столь уж многочисленных этничес­ких групп Кобринщины издавна особое место занимала наиболее «эк­зотическая», т.е. чуже­родная — еврейство. Впервые о его появлении у нас достоверно извес­тно в конце 15 ст. Со­гласно данным 1563 г. на Пинской ул. проживало 30 еврейских семейств. Здесь же имелась и «школа жидовская», сиречь молитвенный дом. К этому времени отно­сятся весьма характер­ные данные об основных занятиях евреев. «Мыто (пошлина) Кобринское и копщизна (налог с напит­ков) с корчем пивных, медовых и горечаных жидове на оренде дер­жат». Иначе говоря, уже тогда евреи занимались откупами, т.е. уплачива­ли государству авансом определённую сумму, которую затем в рас­срочку собирали с пот­ребителей данной про­дукции. Наряду с этим десяток еврейских се­мейств обрабатывали землю — 8 волок (одна волока — свыше 20 деся­тин). Помимо Кобрина евреи жили в Добучине (Пружаны), входившем в Кобринское княжество, и в Городце. В Добучине было 8 семейств, име­лась также «школа жи­довская», в Городце — 2 семьи.

В конце 18 ст. в Коб­рине насчитывалось ев­реев свыше тысячи, в 1862 г. — 4200, а уже в 1906 г. из общего коли­чества горожан 9184 ев­реев было 6289. Кроме города, подавляющее большинство жителей ряда крупных сельских поселений (Городец, Антополь, Дрогичин, Иваново, Дивин, Жабинка), которые на бюрократическом жаргоне того времени официально именовались «еврей­скими местечками», со­ставляли те же евреи, испокон веков называемые здесь жидами, тогда как ставшее ныне обязатель­ным слово «евреи» пол­ностью отсутствовало в местном лексиконе. В начале 20 ст. Кобринский уезд входил в так назы­ваемую «черту оседлос­ти», т.е. зону прожива­ния евреев в городах и местечках. Им в то вре­мя запрещалось жить в деревнях и заниматься земледелием. Вряд ли следует пояснять, что евреям не разрешалось занимать любые госу­дарственные должности.

Вследствие чрезвы­чайно тяжёлых экономи­ческих условий и разно­образных унизительных ограничений наиболеее активная часть еврейской молодёжи массово эмигрировала за океан, особенно в начале 20 ст., благо визовый режим полностью отсутствовал. В США возникла настоль­ко многочисленная коло­ния наших выходцев, что они смогли издать двух­томную историю кобринского еврейства. На­иболее характерной чер­той евреев была патоло­гическая тяга к всесторон­ней национальной обо­собленности, панический страх перед ассимиля­цией. Поэтому смешан­ные браки составляли редчайшее исключение. Стремление к самоизо­ляции доходило до обра­зования некоего подобия самодеятельного гетто. В частности, у евреев имелось свое админис­тративное самоуправле­ние, называемое кага­лом, свои школы с ре­лигиозным уклоном — хейдеры и ешивы, свое кладбище — квойрес, своя больница, своя баня, даже свое отделение в городской скотобойне, в какой-то степени помо­гавшее правоверным со­блюдать суровые кули­нарные предписания Тал­муда. Духовным же объ­единяющим центром служила центральная си­нагога, монументальное здание которой было сооружено в середине минувшего столетия, по-видимому, на месте той же более древней «шко­лы жидовской» по Пинс­кой ул. Огромным нрав­ственным авторитетом у евреев пользовалось ду­ховенство, раввины, на­стоятели синагоги и мно­гочисленных местных молитвенных домов.

Можно утверждать без малейшего преуве­личения, что устойчивое влияние евреев на все без исключения сферы экономической деятель­ности Кобринского уез­да-повета было всеохватывающим и всеподавляющим. Начиная с фак­тической монополии на торговлю. Основная часть жилого фонда как центра города, так и примыкающих улиц, на­ходилась в еврейских руках. Да и на перифе­рийных, «мещанских», улицах отдельные еврей­ские семейства мирно уживались вперемежку с неевреями. Немало бой­ких мещанчуков, осо­бенно из так называемых «шабесгоев», которые за вознаграждение ока­зывали евреям мелкие услуги в строго соблю­даемые праздничные дни, наловчились сносно разговаривать на идиш. Мало того, нееврейское меньшинство горожан вынуждено было силой вещей назубок помнить все основные еврейские праздники, учитывая их возможные последствия при составлении своих деловых планов.

Испокон веков в мес­тах своего массового скопления евреи являлись главным фактором «ге­шефта», по нынешней терминологии «бизне­са», в самом широком значении этого понятия. Достаточно сказать, что до пятисот торгово-пред­принимательских единиц было зарегистрировано в городе и столько же в повете польской адми­нистрацией. За редкими исключениями все они принадлежали евреям. Польские власти в 30-х гг. неоднократно дела­ли попытки расправиться с вековой монополией евреев под крикливым лозунгом «Свой к свое­му за своим!» Всеми мерами поощрялся пе­реход магазинов в поль­ские руки. Ограничива­лась выдача разрешений евреям на некоторые виды торговых услуг. Однако вследствие дружного отпора как евреев, так и массового покупателя эта затея с треском проваливалась.

Нападение гитлеров­цев на Польшу вызвало огромную тревогу сре­ди евреев: что день гря­дущий нам готовит?.. С тем большим энтузиаз­мом были встречены ими краснозвёздные танки, появившиеся на улицах города 22 сентября. Впрочем, первоначаль­ный радостный угар раз­веялся быстро. Дремуче-заскорузлый быт ев­рейства был взорван шквалом ошеломляю­щих событий, перевер­нувших все вверх дном.

А.МАРТЫНОВ.

(Продолжение следует.)

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.